Раскол: религиозное и социальное явление
Крупнейшее религиозно-социальное "нестроение" в России второй половины XVII в. начиналось расколом в Русской православной церкви. Соловецкое восстание 1668-1676 гг. и массовые самосожжения - гари - получили общероссийский отклик, трагически запечатлевшись в народной памяти. Раскол имел корни и в политике верхов, и в жизни на местах.
Со времени Крещения церковные обычаи и установления в России приобрели некоторую самобытность, отличную от требований действующего устава Константинопольской патриархии. Правящие же круги и население воспринимали церковное устройство собственной страны как само собой разумеющийся миропорядок. Приверженность к самобытности особенно усилилась после падения в середине XV в. Византии и создания суверенного Русского государства. Но взгляды верхов изменились, когда к середине XVII в. перед Россией встал вопрос о "киевском наследстве" - присоединении земель Украины и Белоруссии, бывших тогда под владычеством Речи Посполитой.
Православная церковь в Западной Руси находилась в положении непрерывной, зачастую ожесточенной борьбы с римско-католической конфессией христианства. Она оставалась единственным авторитетным общенациональным центром, вокруг которого сплачивалось украинское и белорусское православное население. Киевская митрополия входила в Константинопольскую патриархию, а не в Московскую, поэтому ее церковные установления соответствовали порядкам греческой церкви, а не российской. И, претендуя на западные земли, Москва реформировала устройство и богослужение Русской православной церкви по греческому оригиналу.
Церковную реформу выпало проводить патриарху Никону (1652-1667 гг.). Выходец из мордовских крестьян, он стал монахом Соловецкого монастыря, затем его игуменом и управителем Соловецкого округа, позже новгородским митрополитом, а в 1652 г. - патриархом. В правление Никона русские церковные книги исправлялись по греческим подлинникам, богослужение приноравливалось к службе в Западной Руси; двоеперстие при крестном знамении заменялось на греческое троеперстие.
Несогласие с курсом царя и патриарха Никона высказали сторонники "древнего русского благочестия". Реформа казалась им прямой угрозой нравственным основам Спасения. Из фактов падения Византии и суверенности России они выводили тезис о большей богоугодности русского благочестия по сравнению с греческим. Поместный собор Русской православной церкви 1665-1667 гг. низложил патриарха Никона за его теократические устремления подчинить светскую царскую власть власти церковной, патриаршей. Но собор одобрил церковную реформу. Неподчинившиеся этому решению отделились от господствующей церкви. Они именовали себя старообрядцами, а противники называли их "раскольниками". Упорствовавшие старообрядцы подверглись церковным проклятиям и гонению. Так произошел раскол в Русской православной церкви.
Одним из недовольных, отправленных в ссылку в Соловецкий монастырь, являлся бывший царский духовник архимандрит Никанор. Сразу после Поместного собора выяснилось, что и соловецкие монахи отказались признать церковную реформу. Предводительствуемые Никанором и соловецким казначеем старцем Геронтием, они подняли церковное "восстание" против соборных преобразований. Уже в 1667 г. монахи отправили царю послание, в котором обличающе писали: "Ныне новые вероучители учат нас новой неслыханной вере". "Очевидно, - отметил В.О. Ключевский,- церковные нововведения задевали самую чувствительную струну в настроениях русского церковного общества - его национально-церковную самоуверенность"62.
Голосу Соловецкого монастыря доверяли. Обитель имела значение одного из главных религиозных центров страны. Достаточно сказать, что за 35 лет (с 1632 по 1667 г.), то есть за жизнь одного поколения, из 55 умерших тогда святых Русской православной церкви 21 монашествовал на Соловках63. Жители Соловецкой вотчины с давних пор были связаны с монастырем богослужебными, экономическими, а в лице его братии зачастую и родственными узами. Считая северную обитель "своим богомольем", они поддержали монашеское выступление. И будучи "погруженным в мир", церковное нестроение на Соловках неизбежно приобрело социально-политический характер антифеодального и антиправительственного восстания.
По представлениям поморов, власть нарушила жизнь общества. Отход от порядков сословно-представительной монархии в сторону абсолютизма ознаменовало принятое в 1649 г. "Соборное уложение" (новый общероссийский кодекс законов), которое однозначно закрепостило население на частновладельческих землях. Господство феодальных отношений тормозило развитие ростков буржуазных преобразований, к восприятию которых богатый регион Поморья был подготовлен в наибольшей степени.
Усмирять бунт в монастыре и его округе в 1668 г. Алексей Михайлович послал отряд стрельцов. Монахи и крестьяне, отказавшись повиноваться царской воле, сели в осаду, укрывшись за стенами неприступного Соловецкого кремля - первоклассной крепости, главной цитадели боевой мощи России на Крайнем Севере. В монастыре имелись огромные запасы продовольствия, на его стенах стояли пушки, а осажденные были вооружены огнестрельным оружием. Местное материковое население предупреждало "сидельцев" о передвижении царских карательных сил. Сопротивление только усилилось, когда на Соловки смогли пробиться отряды разинцев - участников народной войны под предводительством Степана Разина. Казачьи атаманы Ф. Кожевников и И. Сарафанов, а также местный житель кемлянин Самко Васильев возглавили оборону обители. К тому времени ее уже окружало плотное кольцо войск, укрывавшихся за земляными укреплениями и стрелявших по монастырю из пушек. Но вплоть до 1676 г. Соловки мужественно отражали одну атаку за другой.
Осажденных предал перебежчик, показавший стрельцам тайный проход в монастырь. 22 января 1676 г. царские войска проникли в обитель и после ожесточенного боя заняли всю крепость. Началась жестокая расправа с восставшими. Более 400 человек мирян и монахов погибло в бою или было казнено. Остатки непокорной братии отправили в ссылку и заточение в другие монастыри и тюрьмы. На материке, в Карельском Поморье, преследовались восставшие жители и их родственники64.
Безжалостная расправа с восставшими не погасила антифеодальные, антиправительственные настроения. Население продолжало упорно сопротивляться насаждению царизмом новых порядков самовластия вотчинников. Так, в Заонежье особым накалом отличалась борьба толвуйских крестьян со своим вотчинником Тихвинским Богородицким монастырем. Посланный туда карательный отряд стрельцов брал с боем старый Толвуйский острог, в котором засели не подчинившиеся монастырю крестьяне. Лишь к 1680-м гг. правительству удалось на время усмирить заонежан65.
Распространялось и духовное сопротивление. Среди жителей Карелии крепли апокалиптические настроения. Им казалось, что установленный Богом миропорядок рушится вместе с падением Соловков и других "твердынь благочестия". "Конец света" ожидался в скором времени. Протопоп Аввакум и другие лидеры раскола проповедовали спасение души от "печати антихристовой" в пламени - посредством самосожжения. По всей Карелии прокатилась волна массовых гарей, в огне которых погибло до 7,5 тыс. человек. Подавляющее число их составляли женщины с детьми и старики.
Первая такая гарь случилась под Олонцом в 1676 г. Около тысячи крестьян Лопских погостов сожгли себя в 1687 г. в селении Березов Наволок. В том же году жители-старообрядцы Заонежского полуострова заняли Палеостровский монастырь и с приходом туда стрельцов подожгли обитель и там сгорели. Монастырь отстроили, но в следующем 1688 г. оставшиеся старообрядцы заняли Палий остров во второй раз, и обитель запылала вновь. Всего в двух палеостровских гарях погибло 4-4,5 тыс. человек. В сентябре 1689 г. сгорели крестьяне из Андомской вотчины Спасо-Хутынского монастыря, а в декабре - 350 человек в Пудожском погосте; в "Строкиной гари" 1693 г. погибло еще 800-1000 пудожан66.
Старообрядческое сопротивление вылилось и в другую форму. Уже в 1691 г. часть старообрядцев объявила самосожжение "необычным догматом нелепых законов" и призвала своих сторонников отказаться от "погубления в огне". В 1691-1695 гг. возникло Выгорецкое общежительство ("Выгореция") - будущий всероссийский центр Даниловского толка Поморского согласия беспоповцев. Скиты и кельи под началом бывшего соловецкого монаха Корнилия и дьячка из Шунгского погоста Данила Викулова располагались в глухих лесах в районе Верхней Лопи на р. Верхний Выг. В 1696 г. все они слились в одну религиозную общину, внешне напоминавшую монастырь. Помня о расправе над Соловками, старообрядцы держали у себя ружья и даже пушки. Они проповедовали среди населения Заонежья, рекрутируя в свои ряды новых сторонников. Многих жителей привлекал их идеал: создание в отдаленной местности такого "общежительства" монахов и крестьян, которое было бы свободно от гнетущей власти над ними государства67.
В целом движение раскола по всему Северу в большой степени подогревалось самодержавной, закрепостительной внутренней политикой царизма. Старообрядцы относились непримиримо не только к "никонианам", но и к изменениям в общественном строе. Деспотичный диктат государства мало совмещался со сложившимся устройством северного крестьянского мира как сообщества хозяев, чьим идеалом являлось стремление решать сложные вопросы не силой, а соглашениями.