Социальные проблемы

В 1971 г. на XXIV съезде КПСС впервые в советской истории подъем материального и  культурного уровня трудящихся был объявлен главной задачей очередного пятилетнего плана. В последующем десятилетии в социальную сферу направлялись достаточно крупные капиталовложения - самые значительные в абсолютном выра­жении за все предшествующие годы. Но наибольшее продвижение было достигнуто лишь в одной сфере - в жилищном строительстве.

В 1970-х гг. продолжался переход к застройке населенных пунктов по генеральным планам. В результате застройка приобретала упорядоченность, но использова­ние типовых планов вело к унылому однообразию городов и поселков. В этом вопро­се столкнулись интересы архитекторов проектных организаций, горсоветов и предприятий, осуществлявших строительство. Ущерб архитектурной среде был нане­сен в Питкяранте, Сортавале, Кондопоге и других городах.

Продолжился начавшийся в 1960-е гг. массовый исход из коммунальных квар­тир. Все большее число семей жило в отдельных квартирах. С 1971 по 1980 г. в Каре­лии было построено более 3 млн квадратных метров жилья", а в последующее десяти­летие жилой фонд республики удвоился и достиг к концу 1991 г. 13,6 млн квадратных метров. Тем не менее обеспеченность жилой площадью росла медленно. В 1976 г. на одного жителя в городской местности приходилось 13,7 квадратных метра общей пло­щади, в 1980 г. - 15,1, в начале 1990-х гг. - менее 17 квадратных метров⁷⁸. 80% но­вых домов составляли типовые постройки в крупнопанельном исполнении. В начале 1970-х гг. в застройке Петрозаводска, например, применялось лишь три типовых про­екта домов: кирпичные и крупнопанельные пятиэтажные дома (с улучшенной плани­ровкой квартир) и точечные девятиэтажные. Наряду с домами массовой застройки появлялись и "спецобъекты" - дома для номенклатурных работников, прозванные в народе "дворянскими гнездами".

В качестве жилья все еще использовалось значительное число бараков, подваль­ных помещений и аварийных домов. К 1970-м гг. пришли в полную негодность дома  каркасно-засыпного типа и барачные здания, построенные в первые послевоенные годы. В 1971 г. в аварийном жилом фонде, составлявшем 195 тыс. квадратных метров жилья, проживало более 26 тыс. человек. В одном лишь Петрозаводске в 1976 г. про­живало в ветхом фонде более 3 тыс. семей коренных горожан. Из-за недостатка жи­лья около 10 тыс. семей имели жилую площадь менее 5 м на человека⁷⁹. Крайне мед­ленными темпами велось жилищное и культурно-бытовое строительство в западных районах республики, отвоеванных у Финляндии в годы Второй мировой войны.

Постановлением Карельского обкома КПСС и СМ КАССР от 9 марта 1973 г. намечалось к 1976 г. ликвидировать бараки, подвалы и аварийные дома. Несмотря на неоднократные указания и постановления, эти планы не были выполнены, к началу 1980 г. общая площадь бараков и подвалов насчитывала 43 тыс. квадратных метров. В домах, пришедших в аварийное состояние, все еще проживало 6,8 тыс. человек. Очередь в местных Советах на получение жилья составляла около 14 тыс. семей (49 тыс. человек), из которых более 3 тыс. вовсе не имели жилья. Общий жилищный фонд Каре­лии по уровню благоустройства уступал средним показателям по СССР. К середине 1980-х гг. водопровод имелся в 126 населенных пунктах, канализация - в 82, причем значительная часть жилого фонда этих поселений оставалась неблагоустроенной⁸⁰.

Прорыв в жилищном строительстве произошел в 1983-1984 гг., когда во главе государства стоял Ю.В. Андропов - выходец из Карелии, неравнодушный к судьбе республики. 31 марта 1983 г. он подписал постановление "О мерах по ускорению жи­лищного, коммунального и культурно-бытового строительства в Карельской АССР в 1984-1990 гг". Объемы сдаваемого жилья в три последующих года на четверть пре­восходили уровень предшествовавших лет. Особенный размах строительство приня­ло в Петрозаводске. Началось возведение нового жилого массива на Древлянке, продолжалась застройка микрорайонов Кукковка и Ключевая. На смотре-конкурсе 1984 г. дипломами Союза архитекторов СССР и РСФСР была отмечена застройка третьего микрорайона на Кукковке. Для освоения дополнительных средств в Каре­лию были направлены группы строителей из Москвы, Ленинграда, Литвы. Из этих и других регионов поставлялись строительные материалы и техника.

Дополнительные финансовые вложения не решали всех проблем. Около полови­ны работ в жилищном строительстве выполнялись маломощными организациями различных министерств и ведомств. Стремление выполнить план любой ценой при­водило к авралам: до 60% жилья спешно сдавалось в конце года. Только" половина всех домов принималась комиссиями с оценкой "хорошо". 180 предприятий и орга­низаций, участвовавших в долевом финансировании, вынуждены были направлять рабочих в помощь строителям. Их силами выполнялось более 20% отделочных работ, велось благоустройство территории.

После смерти Ю.В. Андропова финансирование было свернуто, и строительство резко пошло на убыль. К началу 1990-х гг. в жилищных очередях Карелии стояло более 60 тыс. семей, или практически каждая четвертая семья. Основная их часть жда­ла улучшения жилищных условий 10 и более лет. Более 7 тыс. человек проживало в общежитиях. Разрыв между потребностью в жилье и его наличием осложнялся тем, что к этому времени более 205 тыс. человек проживало в домах, построенных до 1960 г., требовавших капитального ремонта или вовсе не подлежащих восстановлению.

В 1990 г. робко и не очень последовательно началось формирование рыночных отношений в жилищной сфере. Первым шагом на этом пути стала добровольная при­ватизация жилья: в течение 1990 г. в Карелии было приватизировано 182 квартиры, в 1991 г. - 460 квартир государственного и общественного жилищного фонда. Для покупки жилья основная часть населения не имела достаточных материальных средств⁸¹.

В 1970-1980-х гг. наиболее значительные объекты социально-культурной сфе­ры были построены в Петрозаводске. В их числе - здание кинотеатра "Калевала", речного вокзала, Дворца пионеров, стадиона "Спартак", туркомплекса "Карелия". Перед архитекторами стояла сложная задача - вписать новые здания в исторически сложившуюся среду. По мнению специалистов, это наиболее удалось архитектору Е. Ферсанову, автору проекта оригинального здания Центра начисления и выплаты пенсий и Министерства социального обеспечения на пр. Ленина.

К 1970-м гг. в Карелии имелась развитая сеть детских учреждений. Тем не менее она не удовлетворяла колоссальный спрос. Даже после предоставления женщинам в 1981 г. права на оплачиваемый отпуск по уходу за детьми до полутора лет детские сады оставались переполненными. Последо­вавший всплеск рождаемости лишь обострил проблему. В 1990 г. на каждые 100 мест в до­школьных учреждениях приходилось 124 ре­бенка.

Основа благосостояния населения - ре­альные доходы - в 1971-1985 гг. в расчете на душу населения возросли на 69% и в 1985 г. составили 1416 руб. При этом темпы роста реальных доходов постоянно снижались: в 1971-1975 гг. они составили 5,5%, в 1976- 1980 гг. - 3,0%, в 1981-1985 гг. - 2,25%. Преобладающую часть реальных доходов населения составили денежные доходы, ко­торые в 1971-1985 гг. возросли в два раза. Среднемесячная заработная плата рабочих

и служащих за 15 лет увеличилась со 137 руб. до 228 руб., наибольшие темпы ее роста были в 1971-1975 гг. (5,1%), однако в последующем пятилетии они снизились в два раза и оставались" примерно на одном уровне до 1985 г. Особенно значительно зара­ботная плата выросла в сельском хозяйстве: за 15 лет она увеличилась в два раза, таким образом приблизившись, а затем и превысив зарплату в промышленности. За­метно увеличился средний размер пенсии, составив в 1989 г. 100 руб. в месяц⁸².

С 1 января 1973 г. были расширены так называемые "северные льготы". В дополне­ние к установленным ранее районным коэффициентам стали вводиться процентные надбавки к заработной плате за непрерывный стаж работы. Максимальная надбавка составляла 30% и полагалась после пяти лет работы на предприятиях или в учреждени­ях Карелии. С учетом районного коэффициента надбавка составляла 45-60%. Такое дополнение к заработной плате, позволившее несколько компенсировать повышенные расходы жителей республики на продукты питания и другие товары первой необходи­мости, оказало положительное влияние на закрепление кадров: миграционная убыль населения заметно снизилась по сравнению со второй половиной 1960-х гг.

Улучшалась имущественная обеспеченность населения. В 1970-е гг. неотъемле­мой чертой быта стали телевизоры и холодильники, а к концу 1980-х гг. каждая вто­рая семья имела цветной телевизор. К середине 1980-х гг. за счет использования стан­ций спутниковой связи 93% населения могли смотреть первую программу, 64% - вторую программу телевидения. В то же время 120 населенных пунктов не были ра­диофицированы, пятую часть из них составляли поселки с населением от 100 до 500 человек⁸³.

Однако большая часть денежных средств населения не имела товарного покры­тия. Если в 60-х гг. в сберегательные кассы поступало около 10 % доходов населения, то в начале 80-х гг. уже около 40%, а в конце 80-х гг. - более 55%, что было отнюдь не здоровым процессом. Централизованное планирование порождало недостаток одних и избыток других товаров. В начале 70-х гг. в Карелии ощущался дефицит холодильников, мебели, ковровых изделий, фарфоровой и эмалированной посуды. Одновременно склады были переполнены запасами отдельных видов тканей, одеж­ды, обуви устаревших фасонов и расцветок, другими товарами.

Со второй половины 70-х годов возникли трудности в продовольственном снаб­жении населения. Недоставало мяса, сливочного масла, других продуктов. Их дефицит в структуре питания компенсировался ростом потребления хлеба,' картофеля, са­хара. Хотя потребление основных видов продовольствия продолжало расти, оно да­леко не соответствовало рациональным нормам питания. Потребление овощей и фрук­тов вдвое отставало от рациональных норм. Многие жители Карелии отправлялись за продуктами в Ленинград. Поезд "Петрозаводск-Ленинград" в быту стали назы­вать "колбасным". Порожденная централизованным планированием нехватка необ­ходимых населению товаров и особенно услуг привела к расцвету нелегальной "тене­вой" экономики, частично восполнявшей этот недостаток.

В 1989 г. впервые нарушилась тенденция значительного отставания товарооборо­та от роста денежных доходов населения и начался обратный процесс, вызванный, главным образом, ростом цен, усилением ажиотажного спроса населения. В 1989- 1990 гг. значительно уменьшились поставки товаров из государственных ресурсов, а из ряда областей они вовсе прекратились, что привело к товарному голоду, резкому сокращению запасов почти всех основных продуктов питания в торговой сети. При­шлось вводить талоны на мясо и мясные продукты, а затем и на другие товары. Тор­говля постепенно заменялась распределением. В 1991 г. по талонам реализовывалось уже более 20 видов товаров: мясо, масло, чай, сахар, рыбные консервы, табачные из­делия, моющие средства, чулочно-носочные изделия, белье и т. д. К тому же сокраща­лось количество продуктов, выдаваемых на один талон. Многие предприятия для поддержания своих работников стали открывать магазины, где продавали товары, полученные в обмен на собственную продукцию.

Усиление дефицитности товаров, увеличение неудовлетворенного и отложенно­го спроса населения в 1980-х гг. в сущности означали скрытую инфляцию. Тем не менее номинальные доходы росли. Последним годом, когда сохранялось такое по­ложение вещей, стал 1990-й. В 1991 г. средняя заработная плата в Карелии снизи­лась сразу на 11%⁸⁴. Рост заработной платы в 1970-1980-х гг., не подкрепленный предоставлением товаров и услуг, давал населению "пустые" деньги, что привело к росту потребления алкогольных напитков - единственного имевшегося тогда в избытке товара. К этому вопросу отношение государства было весьма противоре­чивым. Продажа алкогольных напитков являлась важным источником пополнения государственной казны, но к началу 1970-х гг. уровень потребления алкоголя возрос настолько, что стали очевидны его вред для экономики и воздействие на расту­щую преступность. По оценке экспертов МВД 37% работающих "злоупотребляли" алкоголем в той или иной степени. В 1971 г. в Карелии было продано в расчете на душу населения 32,5 литра винно-водочных изделий, что в 2,3 раза превышало средний уровень по стране. В мае 1972 г. ЦК КПСС направил в партийные организации письмо "О мерах по усилению борьбы против пьянства и алкоголизма". Вслед за ним в трудовых коллективах активизиро­валась антиалкогольная работа. По отношению к пьяницам принимались меры раз­личной эффективности: от проведения комсомольских рейдов и обсуждения на рабо­чих собраниях до перевода на нижеоплачиваемую работу и самого серьезного наказания - переноса очереди на получение квартиры. Однако рост продажи спирт­ных напитков в 1970-х гг. не удалось остановить (по СССР рост на 77%). Если в нача­ле десятилетия в медвытрезвители доставлялось ежегодно около 30 тыс. человек в со­стоянии сильного алкогольного опьянения, то к концу 1970-х гг. эта цифра выросла до 40 тыс.

Резкий, но кратковременный перелом в потреблении алкоголя наступил в середи­не 1980-х гг. в результате антиалкогольной кампании, начавшейся 1 июня 1985 г. Была ограничена продажа спиртного, повышены цены, повсеместно создавались отделе­ния Общества борьбы за трезвость, развернувшие активную пропагандистскую дея­тельность. Запретительные меры очень скоро обнаружили свою неэффективность: началась затяжная "позиционная война очередей", быстро разрослись спекуляция, самогоноварение и, как следствие, хронический сахарный дефицит, развал государ­ственной монополии на производство спиртного. За уменьшением продажи алкоголя в 1986 и 1987 гг. уже в 1988 г. последовал его рост, а в 1990 г. - практически возврат на позиции 1985 г. Кампания вскоре была свернута.

В результате мер по улучшению медицинского обслуживания и улучшению усло­вий труда в 1970-х гг. в Карелии произошло снижение заболеваемости, однако к кон­цу десятилетия этот показатель все еще оставался самым высоким в стране. В здраво­охранении наиболее ярко проявился остаточный принцип финансирования социальной сферы. Хотя положение с обеспеченностью местами в лечебных учреждениях Каре­лии уже в начале 1970-х гг. было значительно лучше, чем в целом по стране, медицин­ские учреждения постоянно испытывали недостаток средств для улучшения собствен­ной материальной базы. Девять из пятнадцати центральных районных больниц располагались в приспособленных, ветхих зданиях с печным отоплением, без водо­провода и канализации⁸⁵. Попасть на стационарное лечение с таким, например, серь­езным заболеванием, как воспаление легких, даже в Петрозаводске было почти не­возможно. Наиболее распространенными были простудные заболевания. Ежедневно в республике по причине болезни на работу не выходили 15 тыс. рабочих и служащих. Выше средней заболеваемость оставалась в лесозаготовительной и деревообрабаты­вающей промышленности, где доля рабочих пожилого возраста была наибольшей, а условия труда - самыми тяжелыми. Отмечался рост профессиональной заболева­емости. В конце 1970-х гг., по словам министра здравоохранения Карелии, "о совре­менном уровне медицинской помощи работникам предприятий не могло быть и речи". Одновременно две тысячи номенклатурных работников имели особые условия меди­цинского обслуживания. Хорошо оборудованная больница Министерства здравоох­ранения - учреждение закрытого типа - обслуживала советско-партийный актив и "ответственных работников" республики.

В 1980-х гг. несколько окрепло материальное положение "рядовых" учреждениздравоохранения, улучшилось их техническое оснащение. К середине десятилетия численность врачей выросла в два раза по сравнению с 1970 г., в полтора раза увели­чилась численность среднего медицинского персонала. В крупнейшем медицинском учреждении - республиканской больнице - ежегодно проходили курс лечения более 14 тыс. пациентов, выполнялось около 6 тыс. сложных хирургических операций. В конце 1980-х гг. финансирование здравоохранения ухудшилось. К 1991 г. потребнос­ти в лекарствах удовлетворялись лишь на три четверти, остро ощущался недостаток диагностической и лечебной аппаратуры, возросли сложности с организацией пита­ния больных в стационарных учреждениях.

Большое влияние на качество жизни населения оказывал высокий уровень пре­ступности. В 1970-х гг. в Карелии он превышал на 50% общесоюзный уровень и на 25% - показатели по Северо-Западу России. 3/4 всех преступлений совершалось на -почве пьянства. Высокий уровень преступности отчасти был связан с миграцией насе­ления. В начале 1970-х гг. преступность среди коренного населения была в два раза ниже, чем среди лиц, живущих в республике менее двух лет. На стройках городов Ка­релии (Сегежа, Суоярви, Кондопога и др.) работали тысячи условно освобожденных и условно осужденных. Они давали до половины рецидивной преступности. 40% всех преступлений, регистрировавшихся в республике, приходились на Петрозаводск и Сегежский район. С целью решения проблемы в 1971 г. в Петрозаводске началось комплектование отрядов ночной милиции, одновременно в МВД создавались штабы охраны правопорядка, была усилена карательная практика судов. На предприятиях делались попытки оживить работу добровольных народных дружин. К 1977 г. в рес­публике насчитывалось более 27 тыс. дружинников, патрулировавших в вечернее время улицы городов и поселков, кроме того имелось 377 Советов профилактики. Однако работа этих органов оставалась малоэффективной. Преступность продолжала расти.

По данным Министерства юстиции Карелии, наиболее распространенными вида­ми преступлений были хулиганство (40% осужденных), хищение государственного и общественного имущества (19%), а также бесхозяйственность, выпуск недоброкаче­ственной продукции. Специфика криминальной ситуации 1970-х гг. состояла в за­метном росте краж государственного имущества. Так проявилась реакция на все уси­ливавшийся дефицит товаров. Характерно, что в начале 1970-х гг. 10% (а по некоторым районам 50%) всех краж подобного рода составляли в Карелии кражи бензопил⁸⁶. Показатели "моральной статистики" резко улучшились в годы проведения антиалко­гольной кампании. Количество преступлений в 1987-1988 гг. по сравнению с преды­дущими годами уменьшилось на треть. Но как только борьба с пьянством прекрати­лась, произошел всплеск преступности, и ее уровень возрос почти в два раза. Криминогенная обстановка ухудшалась вслед за снижением уровня жизни.

Среди социальных явлений, сопутствовавших реформам, население наиболее бо­лезненно воспринимало появление безработицы. Официально безработные стали ре­гистрироваться с 1992 г. До тех пор статистика стыдливо относила их к "временно нетрудоустроенным". В 1991 г. в трудоустройстве нуждалось более 3 тыс. жителей республики⁸⁷.

Неравномерность социального развития районов Карелии не снижалась. В зна­чительной мере она совпала с их экономическим развитием. Последовательно ухудшалось культурно-бытовое обеспечение деревни. Как и в других областях и рес­публиках, политика ликвидации "неперспективных" деревень происходила исключи­тельно под лозунгом подъема культуры, улучшения условий жизни на селе. Но в ре­зультате произошло даже снижение доступа населения к культурным благам.

Социально-культурное положение небольших по размерам населенных пунктов ко второй половине 1970-х гг. оказалось просто вопиющим. В 1988 г. 37% деревень не имели предприятий торговли, 73% - общественного питания, 76% - приемных пунк­тов бытового обслуживания. Обеспеченность деревни врачами была вдвое ниже, чем в городах, а школы имелись лишь в 26% сельских населенных пунктов⁸⁸. Реальность была далека от проповедовавшихся идеалов социального равенства. Период 1971- 1991 гг. характеризовался неравномерностью развития отдельных областей социаль­ной сферы. В годы "перестройки" произошел перелом в ряде показателей качества жизни.