Высадка интервентов на Мурмане

Установление советской власти в России не на шутку встревожило западные стра­ны, которые увидели в этом угрозу разрастания революционного пожара. Последую­щие события в Финляндии, Прибалтике, Германии, Польше, Венгрии подтвердили эти опасения. Поэтому воюющие державы предпринимали немалые усилия к тому, чтобы удушить российскую революцию в ее зародыше. Европейский Север и Карелия оказались в эпицентре военно-политических интересов Германии и стран Антанты.

Германия стремилась укрепить свои позиции в Финляндии и использовать ее тер­риторию для выхода на мурманское побережье Северного Ледовитого океана. В ходе гражданской войны в Финляндии она с согласия буржуазного правительства П.Свинхувуда высадила свои войска под командованием фон дер Гольца на Аландских островах и готовилась к вторжению в Финляндию, чтобы затем осуществить блокаду северных путей. Страны Антанты не собирались уходить с Мурмана. Здесь они имели свою военную эскадру под командованием английского адмирала В. Кемпа. Присут­ствие англо-французских сил в северных водах мотивировалось тем, что этот район играл важную роль в войне с Германией. Через северные порты державы Антанты снабжали Россию военными грузами, здесь скопились огромные запасы военного сна­ряжения, взрывчатых веществ, угля, металла и т. п. Союзники опасались, что в случае сепаратных договоренностей Германии с большевиками военные грузы могут попасть в ее руки. Свои интересы преследовала и Финляндия, рассчитывавшая при поддержке Германии захватить пограничные карельские земли, якобы принадлежащие ей по праву племенного родства финнов и карелов.

23 декабря 1917 г. Великобритания и Франция заключили в Париже секретную конвенцию о широкомасштабной поддержке антибольшевистских сил и о разделе сфер влияния в России. Европейский Север включался в зону влияния Великобритании. Союзники рассчитывали захватить Мурманск и Архангельск и превратить их в базы для проникновения в глубь страны по железным дорогам, идущим на Петроград и Москву. Однако открытая интервенция стран Антанты временно откладывалась в надежде на то, что не окрепшая еще советская власть падет под напором внутренней контрреволюции. Для отвода глаз уполномоченные представители союзных держав вели переговоры с советским правительством, чтобы сорвать подписание Брестского мира.

Когда стало ясно, что новая власть способна вести самостоятельную внешнюю политику и ее положение с каждым днем упрочивается, державы Антанты начали го­товиться к вторжению на территорию европейского Севера. 21 февраля 1918 г. амери­канский посол в России Д.Фрэнсис телеграфировал в госдепартамент: "Я серьезно настаиваю, чтобы мы взяли под свой контроль Владивосток, а британцы и французы - Мурманск и Архангельск для предотвращения захвата находящихся там запасов немцами"⁷⁷. Аналогичную позицию высказал британский генерал Ф. Пуль, направ­ленный с миссией в Россию для изучения обстановки. Он писал в Лондон: "Я считаю, что нужна немедленная военная акция для обеспечения захвата порта Мурманска англичанами. Я полагаю, что будет возможным получить искреннюю поддержку Троц­кого"⁷⁸ .

Страны Антанты решили воспользоваться подходящим моментом. 28 января 1918 г. в Мурманске неизвестными лицами был убит начальник Мурманского укрепрайона и отряда судов (Главнамур) контр-адмирал К.Ф. Кетлинский. Он был извес­тен, как человек, всячески противившийся усилению англо-французского влияния в этом районе. 14 февраля вместо Главнамура была учреждена так называемая народ­ная коллегия Мурманского района из представителей англичан, французов и местно­го совета. Этот орган практически выполнял волю бывших союзников.

2 марта по поручению Л.Д. Троцкого Мурманский совет заключил с представи­телями Антанты "Словесное, но дословно запротоколированное соглашение о совмест­ных действиях англичан, французов и русских по обороне Мурманского края", а 6 марта с согласия совета в Мурманске высадился первый отряд британских солдат численностью до 200 человек. Так началось вторжение "по приглашению," или " с согласия" советского правительства, которое на словах обосновывалось необхо­димостью защиты Мурмана и Карелии от немцев и белофиннов, а на деле преследова­ло целью оккупацию европейского Севера России.

Заключение Брестского мира 3 марта 1918 г. страны Антанты использовали как повод для разрыва отношений с Россией и оправдания своих захватнических целей. По этому договору Россия обязывалась вывести свои войска из Финляндии, Прибал­тики, Белоруссии и Украины, определить границы с Финляндией, очистить террито­риальные воды от иностранных судов, выплатить огромную контрибуцию и т.д. 15 марта в Лондоне премьеры и министры иностранных дел стран Антанты приняли решение о непризнании Брестского мира и открытом вмешательстве во внутренние дела России. Союзники объявили об экономической блокаде Советской России. В свою очередь Германия в апреле 1918 г. ввела свои войска на территорию Финляндии, по­могла финляндской буржуазии подавить рабочую революцию и подталкивала бело­финнов к военной интервенции в Карелию.

В результате переплетения и взаимодействия различных внутренних и внешних факторов к весне 1918 г. в районе Мурмана и Карелии создалась чрезвычайно слож­ная ситуация, угрожавшая вылиться в военный конфликт. В.И.Ленин и советское ру­ководство предприняли немало усилий, чтобы мирным путем развязать так называе­мый "мурманский узел". Однако развитие событий в конце концов вылилось в открытую иностранную интервенцию. .

В данной ситуации местные органы власти принимали меры по защите террито­рии от возможного расширения интервенции. 15 марта Олонецкий губисполком заявил, что заключенное Мурманским советом соглашение с англо-французами "про­тиворечит общему направлению политики рабоче-крестьянской России, отвергаю­щей активное сотрудничество с международными империалистами", что оно может подчинить край экономическому и военному влиянию европейских правительств . В тот же день губисполком и исполком Мурманской железной дороги направили в Совнарком обстоятельный запрос с просьбой ответить, знают ли об этом в прави­тельстве и даны ли Мурманскому совету полномочия на право объявления всей же­лезной дороги на осадном положении и подчинении военному совету из представите­лей англичан и французов. 22 марта нарком по военным делам Троцкий ответил руководству Олонецкой губернии, что ввиду недостатка сил в настоящий момент по­мощь заинтересованных иностранцев допустима при непременных условиях невме­шательства их во внутренние дела, и обещал принять практические меры к урегули­рованию отношений между Петрозаводском и Мурманском⁸⁰. Губисполком не удовлетворился этим ответом и направил в Москву своих представителей Г. Щеголева и С. Коржавина, которые получили разъяснение по вопросам, связанным с англо­французским вторжением на севере. Советское правительство поручило местным со­ветам готовить силы для отражения интервенции и не давать повода для расширения агрессии.

Обстановка на Мурмане и в Карелии тревожила Совнарком. 7, 13 и 19 апреля на его заседаниях активно обсуждался вопрос о защите данного района⁸¹. По указанию В.И. Ленина 18 апреля заместитель наркома по морским делам И.И. Вахрамеев по­требовал от Мурманского совета поместить "опровержение появившихся в печати сообщений о согласии местных властей на высадку англо-французского десанта и о совместном руководстве военными операциями с англичанами и союзниками на Мур­мане"⁸² . 4 мая советское правительство создало Беломорский военный округ. Для охраны железной дороги направляются отряды петроградских рабочих под командо­ванием Комлева, Колосова, Орлова и Спиридонова. 14 мая В.И. Ленин подписал ман­дат чрезвычайного комиссара Беломорско-Мурманского края СП. Нацаренуса, который сразу же выехал в Мурманск с широкими полномочиями. Выступая в тот же день на объединенном заседании ВЦИК и Московского совета с докладом о внешней политике, Ленин так оценил обстановку: "Англичане высадили на Мурмане свои во­енные силы, и мы не имели возможности воспрепятствовать этому военной же силой. В результате нам предъявляют требование, носящее характер, близкий к ультимату­му: если вы не можете охранять своей нейтральности, то мы будем воевать на вашей территории"⁸³.

Ситуация в Карелии осложнялась еще и тем, что на ее территорию и Кольский полуостров претендовала Финляндия. Пока там шла гражданская война, вопрос о карельских землях находился в стадии обсуждения. Главное внимание буржуазное правительство Финляндии сосредоточило на подавлении рабочей революции с помо­щью подоспевших немецких войск. Вместе с тем не исключалась возможность посыл- I ки военной экспедиции в северную Карелию, где устанавливалась советская власть и куда устремлялись финны эмигранты, бежавшие от преследований белых. В начале марта буржуазное правительство П. Свинхувуда дало согласие на отправку военных сил в Беломорскую Карелию, а главнокомандующий белофинской армией генерал К. Маннергейм отдал приказ о подготовке вторжения в пределы России на кемском и кандалакшском направлениях. 23 февраля Маннергейм заявил, что он не вложит меч в ножны, пока от красных не будет освобождена вся Карелия. На территории белой Финляндии началась вербовка добровольцев для осуществления военного вторжения на севере Карелии, а в карельских волостях шла обработка карелов, чтобы они вы­ступали против советской власти.

Вскоре в ставке Маннергейма в Сейняйоки состоялось совещание, посвященное осуществлению военной акции в Карелии. На нем присутствовали и руководители Карельского просветительного общества, которые заверили главнокомандующего в том, что карелы ждут помощи и готовы отделиться от России и присоединиться к Финляндии. Маннергейм рассчитывал на восстание карельского населения и прово­цировал его. 11 марта он дал указание члену правления Карельского просветительно­го общества П. Афанасьеву (Ахава) подготовить население к предстоящей операции "по национальному пробуждению среди архангельских карелов". В Сортавале были образованы Восточно-Карельское управление под руководством П. Супинена и ко­митет из представителей Ребол, Нурмеса, Иматры, Йоэнсуу, Импилахти, Питкяранты для ведения агитационно-пропагандистской деятельности среди карельского на­селения. Пропагандистская шумиха в приграничных карельских волостях имела целью подготовить местное население к предстоящему походу белофиннов. Однако она не дала желаемо­го результата. Лишь собрание в Ухте, организован­ное 17 марта прибывшим из Финляндии П. Афа­насьевым (Ахава), высказалось за присоединение северной Карелии к Финляндии. Финляндское пра­вительство не получило ни одной официальной просьбы от карельского населения о помощи.

Тем не менее в середине марта 1918 г. по прика­зу Маннергейма белофиннские отряды под коман­дованием Валлениуса и Старка сосредоточились в районах Куолаярви и Куусамо для захвата Канда­лакши, а отряд подполковника Мальма двинулся из Куопио в направлении Ладвозера, Вокнаволока и Ухты, чтобы затем взять Кемь⁸⁴. Тогда же бе­лофинны заняли Реболы и начали продвигаться к Ругозеру и Поросозеру. В общей сложности бело­финнские отряды насчитывали до 2,5 тыс. человек и представляли серьезную угрозу.

Грозная опасность заставила рабочих и крес­тьян взяться за оружие. В Кеми, Сороке, Шуерецком, Кандалакше, Ковде, Керети, Ругозере, на железнодорожных станциях форми­ровались отряды самообороны. В них вливались и красные финны, бежавшие из северной Финляндии. Советское правительство разрешило финнам-эмигрантам открыть фронт борьбы с белофиннами на севере Карелии. Под командованием бо­евого унтер-офицера карела Ийво Ахава (Афанасьева), сына лидера Карельского просветительного общества П.Афанасьева, в середине марта 1918 г. в Кандалакше создается крупный отряд финских красногвардейцев⁸⁵. Боевые действия, развернув­шиеся в конце марта - апреле 1918 г. на Кандалакшском и кемском направлениях, [ завершились полным разгромом белофиннов. Красногвардейцы Кандалакши, Ке­рети и Ковды во главе с И. Ахава с подоспевшими на помощь красными финнами под командованием В. Вихури, К. Ийвонена и А. Туорила разбили белофиннские отряды Валлениуса и Старка в районе Соколозера и Талвандозера и отбросили их к границе⁸⁶.

На кемском направлении белофиннским отрядам Мальма достойный отпор ока­зали местные отряды из рабочих Кеми, Попова Острова и Сороки под командовани­ем Р.С. Вицупа, И.И. Сивкова, М.В. Фостия, С.Г. Мазавина, а также отряд архангель­ских красногвардейцев С. Попова. 8-12 апреля на подступах к Кеми шли упорные бои, в ходе которых белофинны понесли большие потери и отошли в приграничные волости⁸⁷. Одновременно белофинское командование планировало военную экспе­дицию в Олонецкий уезд. Из жителей Сортавалы, Йоэнсуу, Куопио и Салми был сфор­мирован отряд добровольцев численностью до 1300 человек. Однако неудачи в север­ной Карелии заставили Маннергейма отказаться от осуществления этой авантюры.

Исход первого военного похода в Карелию обескуражил финляндское правитель­ство, но не побудил его отказаться от своих планов. Сейм разорвал 15 мая 1918 г. дипломатические отношения с Советской Россией. В пограничных волостях финнами велась вербовка добровольцев в отряды самообороны (шюцкор), совершались убий­ства и диверсии, осуществлялась активная разведка в районе Мурманской железной  дороги, на Кольском полуострове, в Междуозерье. В стране поощрялась антисоветская агитация, дея­тельность карельских сепаратистов. Опираясь на активистов из Карельского просветительного общества, белофиннский отряд Мальма, недовольные советской властью надеялись-на скорое возвраще­ние финнов.

Поскольку в то время у Кемского уездного совета не хватало сил для полного разгрома белофин­нов, они закрепились в приграничных волостях и создали в Ухте военную базу. В свою очередь бежавшие от белофиннов карелы в апреле 1918 г. сформировали в Кеми отряд под руководством Григория Лежеева (Рикко Лесонен), который поставил своей задачей вытеснить белофиннов из Ухтинской и Вокнаволокской волостей. К июлю в отряде насчитывалось около 300 бойцов⁸⁸. Кроме того, в Кандалакше и Княжой Губе формировался легион из красных финнов во главе которого сто­яли И. Ахава, В. Лехтимяки, О. Токой. Легион нес охрану северного участка Мурманской железной дороги от нападения белофиннов⁸⁹.

Вопрос о судьбе северной Карелии обстоятельно обсуждался 16-21 мая 1918 г. на Кемском уездном съезде советов. Делегаты карелы говорили о бедственном продо­вольственном положении населения. Неурожай 1917 г. и нападение белофиннов рас­строили хозяйственную жизнь крестьянства. Уездный съезд решил, что хлеб должен отпускаться прежде всего населению карельских волостей (Тунгудской, Летнеконецкой и Маслозерской), испытывавших острую нехватку продовольствия. Карелы го­ворили о возможности повторения агрессии. Делегат Тихтозерской волости расска­зал, что белофинны в марте-апреле 1918 г. пытались склонить население к покорности, а затем блокировать волость. Представители других карельских волос­тей просили снабдить население оружием для защиты своих селений от врагов.

Острую полемику на съезде вызвал вопрос о самоопределении Карелии. Ряд деле­гатов выступал с предложением создать в северокарельских волостях автономию. Председатель Кемского совета А.И. Мосорин заметил: "Ведь отделись Карелия, ее займут финны, а мы знаем, что они делают в Ухте. Мы не возражаем против автоно­мии Карелии, но предостерегаем карелов, что им грозит тогда участь Украины. Мы, поморы, от этого ничего не потеряем, но нам жаль карелов. Если бы мы знали, что ] финны и немцы не посягнут на Карелию, мы приветствовали бы ее желание самоопре­делиться. Но теперь самоопределение - это гнет немцев". Все выступавшие согласи­лись с тем, что карелы сами должны решить, "отделяться им и жить отдельно" или получить автономию в составе Советской России, но, прежде всего, по общему мне­нию, следовало совместными усилиями дать отпор интервентам, очистить карель­ские земли от захватчиков, укрепить советскую власть⁹⁰. Поскольку территория Ка­релии и Кольского полуострова подверглась интервенции, перед карелами и русски­ми прежде всего встала задача - выстоять в общей борьбе против захватчиков и тем самым создать необходимые предпосылки для решения вопроса о самоопределении карельского народа.

Крайне неблагоприятная обстановка на советско-финляндской границе, чрева­тая возможностью новых военных конфликтов, побуждала советское правительство к заключению мирного договора с Финляндией. По его инициативе 3 августа 1918 г. в Берлине начались переговоры. Глава советской делегации В.В. Боровский выразил готовность к установлению добрососедства между странами. Финляндская делегация, поощряемая Германией, предъявила непомерные территориальные и имущественные требования к Советской России. Она настаивала на передаче Финляндии побережья Северного Ледовитого океана, включая Поморье и Кольский полуостров, а также значительной части Карелии до р. Свири, то есть районов, равных по величине при­мерно 3/5 всей площади Финляндии. В этом крае проживало карелов 43,2%, вепсов - 2%, финнов - 0,9%, русских - 51,4%, саамов и других национальностей - 2,5%⁹¹. Кроме того, финны потребовали громадную контрибуцию, заявив, что Финляндия находится в состоянии войны с Советской Россией. Советская делегация допускала возможность передачи Финляндии некоторых районов на севере и вдоль границы в обмен на территории на Карельском перешейке, необходимые для обеспечения безо­пасности Петрограда. Никаких других территориальных уступок со стороны России быть не могло, российские войска нигде финляндскую границу не переходили. Столь же необоснованным воспринималось и требование финнами контрибуции. Россия после заключения договора с Финляндией передала ей все военно-морские базы и строения, а также имущество выводимых с ее территории русских войск. Советско-финляндские переговоры в Берлине закончились безрезультатно.

В это время в приграничных волостях белофинны вели активную пропаганду за присоединение к Финляндии, что вызвало многочисленные протесты местного насе­ления. На состоявшихся в августе-сентябре собраниях и сходах крестьяне выражали возмущение претензиями Финляндии на карельские земли и отвергали заявления фин­ской стороны о стремлении карелов к воссоединению с Финляндией. Олонецкий уез­дный исполком 3 сентября 1918 г. принял решение: "Подтверждая постановления че­тырех крестьянских съездов советов уезда, заявляем всем, посягающим на нашу кровью добытую свободу, права и территорию, что дадим отпор и, считая себя частью Рос­сийской Федеративной Советской Республики, без нашего ведома не допустим торга нами, откуда бы он ни исходил, и будем защищаться до последней возможности"⁹². Такую же позицию занимало карельское население и других уездов. Проходивший в сентябре 1918 г. в селе Паданы съезд представителей всех карельских волостей Повенецкого уезда с участием делегатов от соседних волостей Кемского уезда подавляю­щим большинством голосов отверг предложение о присоединении Карелии к Фин­ляндии и высказался за сохранение и упрочение советской власти и укрепление связей с русским народом. Лишь крестьяне Ребольской волости, не получавшие хлеба от Повенецкого уезда, согласились 31 августа на присоединение к Финляндии, пообе­щавшей им дать продовольствие. Это обстоятельство послужило поводом для захва­та Ребольской волости белофиннами.