Дом крестьянина Елизарова

Дом был перевезен в музей в 1961 го­ду из деревни Потаневщина, находив­шейся на соседнем с островом Кижи Большом Климецком острове, и отрестав­рирован под руководством архитектора А. В. Ополовникова. Он представляет еще один вариант крестьянского жилища Заонежья. Подобно дому Ошевнева жилые и хозяйственные помещения дома Елиза­рова расположены под общей асимметрич­ной крышей. Однако в отличие от дома Ошевнева дом Елизарова имеет только один жилой этаж, поставленный на высо­кий подклет. Основные жилые помещения состоят из избы, сеней и двух чуланов, рас­положенных напротив избы в сенях. Исто­рия строительства дома сложна и в настоящий момент до конца не изучена. Время строительства или перестройки нынешней жилой части - избы дома Елизарова - специалисты относят к 1880 году, а сени с чуланом, на основании анализа древеси­ны, были возведены в конце 1860-х годов. Столь большая разница во времени строи­тельства отдельных частей сооружения предположительно связана с пожаром, следы которого до сих пор видны в одном из чуланов дома. После пожара, в котором, видимо, сильно пострадала изба, но не бы­ли затронуты сени и чуланы, хозяева к ос­тавшейся части пристроили новое жилое помещение. Отделка некоторых деталей внутренних конструкций более старой жи­лой части дома отличается тщательностью и изысканностью: декоративно профили­рованы потолочные балки в сенях, косяки дверных проемов, лавки в чуланах снабже­ны резными ножками. На сарае в 20-е годы XX века появилось еще одно помещение - сарайная горница. Строительство этого жи­лья связано с необходимостью выделить место для проживания разросшейся семьи брата хозяина дома. Все хозяйство братья Константин и Григорий Елизаровы вели совместно, однако жить в одной избе ста­новилось тесно и, вместо строительства еще одного дома, братья отгородили часть сарая и сделали еще одну избу.

Снаружи дом Елизарова привлекает внимание лаконичностью декоративного убранства, при сохранении традиционных для крестьянского жилища Заонежья кон­структивных деталей: балкона-гульбища, декоративного балкона на главном фаса­де. За этим балконом нет жилого помеще­ния, а находится чердак. Помимо задачи укрепления верхней части фасада от деформаций, балкон использовался, по рас­сказам хозяев, для развешивания вяленого мяса или рыбы - обычай, традиционный для всего Заонежья. Образ дома создается контрастом мощных бревенчатых стен и скромных, но довольно часто встречаю­щихся в этом районе Карелии, налични­ков. Во внутренние помещения дома ведет высокое крыльцо на столбах, через кото­рое можно попасть в сени, а из них в избу.

Изба дома Елизарова долгое время отап­ливалась «по-черному», т.е. большая рус­ская печь не имела трубы: дым выходил из печного устья в помещение избы, подни­мался к потолку и отводился наружу сквозь дощатую трубу - дымницу. В потолке над печью до сих пор можно увидеть квадратное отверстие с прокопченной дверкой. Курные избы очень долго существовали на Севере и имели широкое распространение еще в начале XX века. Факт этот, однако, нельзя рассматривать как свидетельство технической отсталости края. Предпочте­ние крайне неудобной по современным представлениям системе отопления в оп­ределенных преимуществах курной избы. По свидетельству местных жителей, печь, топившаяся «по-черному», была эконо­мичнее, а сама изба - намного теплее. В срубе курной избы, как правило, не заво­дился жучок-древоточец. Дым собирался под потолком, устроенным на четырехмет­ровой высоте, а поскольку топили хозяйки печь рано утром, когда практически вся семья спала, то поднимающийся к потолку дым не сильно беспокоил жителей дома. Не было в курных избах Заонежья и «засилия» копоти: каждую неделю, в субботу, хозяйка тщательно мыла не только полы, но и стены до того уровня, где стоял дым во время топки печи. Дважды в год, на Рож­дество и на Пасху устраивали «большое избомытье» - скоблили и мыли не только стены и полы, но и потолки. Основной при­чиной, побудившей крестьян отказаться от отопления «по-черному», стало желание хозяев приблизить избу к городскому эталону. Однако о пристрастии к теплой черной печке напоминают бани, многие из которых и по сей день топятся по-черному. Интерьер дома Елизарова во многом напоминает внутреннее убранство дома Ошевнева. Устройство крестьянской из­бы всегда соответствовало веками сфор­мировавшимся традициям и диктова­лось спецификой крестьянского хозяйст­ва. Во всех избах слева или справа от входа находилась печь, напротив нее - крас­ный угол с иконой, имелись полки-воронцы и полки-надлавочницы с нехитрой крестьян­ской утварью, вдоль стен располагались ши­рокие лавки, стоял обеденный стол со скамь­ями. Различия были связаны с особенностя­ми хозяйственных работ, которые велись крестьянами в разное время года

В убранстве дома Елизарова тоже име­ются свои особенности. В доме нет горни­цы, зато из сарая дверь ведет в помещение  второй избы, которая была построена позд­нее - в начале XX века. После раздела се­мьи там поселилась семья брата хозяина. Из сеней две двери ведут в чуланы, где хра­нились продукты, одежда, а также различ­ный бытовой инвентарь. В летнее время ле­вый чулан использовался в качестве жилого помещения, там можно увидеть кровать. В избе меньше медной посуды, нет дорогих покупных вещей. Здесь имеются предметы, которых не было в доме Ошевнева: напро­тив печи висит расписной настенный шкаф­чик, в котором хранили парадную чай­ную посуду, использовавшуюся только ког­да в доме были гости. В углу стоит блинный столик. Ближе к красному углу на лавке можно увидеть сетевязную прялку. В зимнее время на таких прялках вязали сети. Около нее на полу стоит светец с лучиной. Здесь же находится самопрялка для изготовления льняных нитей, а в углу на кровати лежит цветастое «рибушное» зимнее одеяло. Та­кие одеяла ткались при помощи находяще­гося рядом ткацкого стана.

Во время строительства дома, в 60-е годы XIX века семья Елизаровых состояла из 9 человек. По состоянию крестьянско­го хозяйства семья Елизаровых относи­лась к достаточно «прожиточным» крес­тьянам: они владели, помимо дома, единственным в деревне двухкамерным амбаром, в хозяйстве было 4 лошади, 7 коров, 10 овец. Младший брат послед­него хозяина дома Константина Алексее­вича Елизарова, репрессированного в 1938 году, Григорий, будучи рабочим на одном из заводов, жил в основном в Петербурге, наезжая в деревню только изредка. Умер Григорий Алексеевич Ели­заров во время блокады Ленинграда.

В комплексе дома Елизарова основное место отведено хозяйственным помещени­ям. Просторна и емка хозяйственная двух­этажная часть. Внизу расположены хлева и скотный двор. Именно там - наиболее уязвимая часть сруба: из-за повышенной влажности и высокой температуры нижние венцы подгнивали и требовали периоди­ческой замены. Поэтому срубы хлевов рубились автономно, а стены второго яруса хозяйственной части над ними опирали на кряжистые столбы-«быки».

На втором этаже - сарае, располо­жена выставка, рассказывающая о строи­тельстве традиционной для этих мест лодки -«кижанки». Воссоздан интерьер крестьянской судостроительной мастер­ской, где можно увидеть рабочее место мастера, старинный инструмент, лодку на стапельном месте.

В подклете дома Елизарова находится небольшой амбар, который использовался для хранения зерна. Вход в него устроен с главного фасада здания. В амбаре рекон­струирован традиционный интерьер.

На берегу озера около дома Елизарова находится баня  из заонежской дерев­ни Усть-Яндома. Она была построена в на­чале XX века, в 1970 году перевезена в экс­позицию музея и восстановлена по проекту архитектора А. В. Ополовникова. Данная постройка очень схожа с баней у дома Ошевнева и представляет собой широко распространенный тип бани с предбанни­ком. Сруб, рубленный «в обло», установ­лен на каменной забирке и покрыт дву­скатной безгвоздевой кровлей. В бане вос­становлен традиционный для подобных построек интерьер.