Исследование кончезерского источника

Вокруг олонецкого источника Р. Эрскин собрал хорошо известных ему медиков, получивших разные задания. Первым из них 26 октября 1717 года был отправлен на олонецкие воды Лаврентий Блюментрост. Блюментрост сделал химический анализ воды и, как писал В. Геннин, «без меры хвалил» воду.

Первые попытки химического анализа минеральных вод были сдела­ны еще в XVI столетии: в 1575 году Леонард Турнейсер описал разные способы исследования состава источников; в 1597 году Андреас Лю-бавий использовал сок дубильных орешков для обнаружения железа... Английский ученый Роберт Бойль в 1685 году написал работу «Обзор естественной истории минеральных вод», где обобщил особенности хи­мического состава целебных источников. В XVII веке в Карлсбаде была сделана попытка определить воду, но подлинно научный анализ воды вы­полнил здесь во второй половине XVIII века доктор Давид Бехер.

Какими же методами делал анализ олонецкой воды Л. Л. Блюмент­рост? Результаты его исследований были опубликованы доктором Геор­гом Ремусом (с 1719 по 1725 годы-домашний доктор А. Д. Меншикова). Ремус был отправлен А. Д. Меншиковым на олонецкий источник, види­мо для подстраховки (или в связи с заболеванием самого Александра Даниловича, страдавшего болезнью легких) и находился там почти одновременно с Блюментростом.

Для исследования Блюментрост наливал в глиняный кувшин 100 лив­ров воды (1 либр равен 327,45 граммам), которую в течение трех дней выпаривал на медленном огне. Осевший в сосуде осадок процеживался, и на дне оставалась красная охра и чистая вода с запахом, присущим, как сказано у Ремуса, «марциальной соли». Эти две части снова выпари­вались и получалось: из охры - железо (его было получено 3,411 грам­ма), из воды -соль темного цвеча. Соль Блюментрост также исследовал: пробовал языком и определял ее вкус (он был острым и даже жгучим), смешивал в воде с порошком чернильного орешка, что давало темную настойку. После этого доктор смешивал соль с кислотой и алкоголем и сделал вывод, что она нейтрального происхождения. В воде олонец­кого ключа Блюментрост обнаружил примеси и других веществ, в том числе небольшое количество серы.

Ремус на основе анализа сделал следующий вывод: «Вода эта есть минеральное питье, в одном либре содержится чуть-чуть спирта, не­много серы, два или три грана железа, четыре-пять гранов соли мар­циальной».

Присутствие серы должно было особенно удовлетворить Л. Л. Блю­ментроста как одного из последователей теории Парацельса. По Парацельсу, система врачевания основывалась на трех элементах: сере, ртути, сурьме и их соединениях. Врачи-современники Парацельса придавали важное значение лекарственным препаратам, содержащим эти элементы и разные соли, и часто получали их из природных руд. Блюментросту, видимо, и принадлежит определение воды как «марциальной» - из-за значительного содержания в ней железа. Железо попадало - по средне­вековому учению о связи планет с металлами - под влияние Марса и его обозначали знаком этой планеты. В петровскую и послепетровскую эпоху название «марциальная» использовали при описании некоторых Других источников, обнаруженных в аналогичных природных условиях. В качестве имени собственного этот термин сохранился только для кончезерской воды.

Первоначально олонецкие воды предполагали назвать «водами  Св. Петра», что зафиксировано в документах, но посланный на юг Готлиб Шуберт успел дать это название термальным источникам - «теп­лицы Св. Петра». Он писал: «сию минеральную теплую воду именовал я именем Святого Петра ... так как по ЕИВ указу первоначально сыскано и пробовано было ... как в Бемском государстве обретающиеся Карле Бат из Теплицы от усопшаго римского цесаря Карлуса Четвертого». В присвоении воде олонецкого источника названия, производного от «Марс», можно усматривать и метафорический смысл: Петра 1 совре­менники сравнивали со многими мифологическими героями, в том чис­ле и с воинственным Марсом («Московский Марс», «Российский Марс»). Не все понимали этот иносказательный язык, важно, что он использовал­ся для общения посвященных. Недаром В. Геннин писал про олонецкий источник, что он отыскан «от Его Царского Величества»... В этом был и конкретный смысл (недра страны стали исследоваться благодаря инициативе царя), и намек на божественное предзнаменование (в совпа­дении необычной силы целебного действия железистой воды со знаком царя-Марса).

«Следствовать оное водяное действо над людьми» был отправлен хирург Антоний Равинель (Равелин). Равинель был очень полезен для этого обследования как практикующий доктор с большим опытом: он работал в военном госпитале столицы. В начале 1718 года Равинель исследовал действие воды на разные заболевания жителей Петровского завода, в основном - солдат Олонецкого батальона. Набор диагнозов был очень разнообразным: кровавый понос, болезнь в диафрагме, боль в го­лове, спине, удушье, бессоница, отсутствие аппетита, болезни почек и печени и т. д. Пациенты пили воду 1-4 недели, что чаще всего приноси­ло ощутимые результаты или приводило к выздоровлению. О неудачных опытах сообщений не было.

В феврале 1718 года список излечившихся был опубликован под на­званием «Подлинные дознания о действе марциальныя кончезерския воды, разными человеки изыскано херургием Равелином. 1718 году, в месяце генваре. Печатано в Санктпитербурхе 1718, февраля 28 дня». В самом конце списка имеется описание случая с заболеванием, ко­торое должно было заинтересовать будущего главного пациента: «Сила Парской, школьник из дворянских детей, из малых лет имел за­пор в урине и болезнь в подбрюшье, и в почках, и оная болезнь при­ходила во всякой месяц, и в полтора месяца, и держала 10 и 12 и по 15 дней с великою болезнию, понужден был лежать по вся месяцы, но понеже я ему дал 5 гран в первые, во вторыи день по 10 гран с мар-циальною водою соли, которая соль зделана из той марциальной воды, и оттого с помощью Божией болезнь перестала». Таким образом, Рави­нель использовал в своих опытах не только воду, но и выпаренную из воды соль. Использование «железных» составов часто прописывал

Л Л. Блюментрост, разработавший лекарство под названием «эссен­ция марциальная». По мнению доктора, это лекарство имело «силу разделительную и питательную» и могло употребляться «во всех за­порах печени и селезенки и всех жил ... в меланхолии или в печаль­ной болезни».

Некоторые историки медицины считают «Дознания» Равинеля пер­вым оригинальным медицинским исследованием на русском языке. Что касается русского языка, то он был совершенно необходим: в сущности это было приглашение посетить олонецкие воды, то есть реклама. А вот насколько оригинален был сам жанр? Историк медицины Л. Ф. Змеев описал редкое издание начала XVIII века, некогда хранившееся в Импе­раторской Публичной библиотеке, в котором рассказывалось об откры­тии минеральных вод в одной из европейских стран - точно так же, как это было сделано исследователями олонецких марциальных вод: сначала перечислялись исцелившиеся, затем рассказывалось, от каких болезней помогают воды, и, наконец, приносилась благодарность Богу за откры­тый источник.

Следующие документы об олонецком источнике, предназначенные для опубликования «в народ», были объединены под названием «Объявление о лечительных водах, сысканных на Олонце, а от каких болезней, и как при том употреблении поступать, тому дохтурское определение. Также и указ Его Царского Величества на оные дохтурские правилы». Приво­дим их полностью.

«Понеже оные воды исцеляют различные жестокие болезни, а именно: цын-готную, ипохондриум, желчь, безеильства желудка, рвоту, понос, чечюйную, каменную ежели песок или малые камни, и оные из почек гонит, от водяной когда она зачинается, от запору месячной крови у жен, от излишнего крово­течения у оных, от апелепсия, выгоняют глисты, также лечат килы, и от прот-чих болезней великую силу имеют. И ежели кто добрым порядком, с воздер­жанием в пище и питье будет их употреблять, то совершенно может исцеление получить. А когда по порядку кто будет их употреблять, то совершенно может исцеление получить, а когда без порядку кто будет их употреблять, с худою пищей и питьем, также и не во время, то не токмо пользу какую получит, но еще вящее повреждение здоровью своему и болезнь наведет. И для того Его Царское Величество, Всемилостивейший Император, милосердствуя к своим подданным яко отец, надлежащие регулы о употреблении оных вод, дохту-рам при своем бытии и употреблении оных написать Всемилостивейше ука­зал и объявлять для ведения в народ, чтоб всяк сведом был, как оные воды употреблять, дабы не порядочным употреблением оных не был никто своему здоровью повредитель. Как же оные употреблять и в которое время, то объяв­лено здесь пунктами.

1. По приезде к тем водам, надлежит несколько дней отдохнуть и паче когда кто из дальнего пути приедет, и потом от пребывающего там придвор­ного лекаря проносное лекарство повинен принять, и впредь с его совету во всем поступать.
2. По принятии проносного лекарства надобно на другой день зачать пить воду, таким образом, как от лекаря будет указано, и йогом на всякий день их пить, как лекарь рассудит, сколько надобно, усматривая по силе болезни каж­дого человека.
3. Надлежит те воды но утрам рано употреблять таким образом, чтоб в два или три часа определенную меру, которую в тот день выпить надлежит, скончать; и потом, конечно, еще три часа не обедать, а что долее кто не обе­дает, то лучше.
4. В то время, когда сии воды кто пьет, не надлежит лежать и сидеть; но надобно, сколько можно, ходить, чтоб движением хождения действу вод вспомогать; однакож примечать, дабы от ходьбы не лишнее потеть, и для того не гораздо скоро ходить.
5. После окончания пития вод обедать (как выше помянуто), пред обедом чарку водки тем, которые обыкли или которым смутится, выпить позволяет­ся, а особливо анисовой, а за обедом рюмки три вина Бургонского или Рейн­вейну, или легкого вина Французского (которое называть обыкли Рейнским), можно выпить также от жажды полпива, или легкого самого пива пить по малу не запрещается. А которые для скудости Рейнвейну, Бургонского, Фран­цузского не имеют, тем другую чарку водки выпить позволяется, а не боль­ше; а квасу, кислых щей, такожде браги весьма запрещается.
6. Равным же образом надлежит себя хранить и в пище, а именно: за обе­дом студеного ничего не есть, но надобно сперва похлебки есть и потом жар­кое, а именно: употреблять баранину, телятину, говядину, куры, рябчики, те-тереви, индейские куры, зайцы, оленину, что вольно в ухе и в жарком упот­реблять, также яйца свежие в смятку; а печеных и которые твердо варены запрещается.
7. Насупротив того, нижеписаныя непотребныя пищи весьма запрещает­ся вкушать всякое соленое, кислое, копченое мясо, такожде всякия как соле-ныя, так и свежия рыбы, молоко, масляныя кушанья, огурцы, капуста, репа, чеснок, лук, редька, грибы, грузди, которые в употреблении тех вод делают великий вред; а наипаче летом землянику, черницу и протчие ягоды или го­рох, бобы, морковь и протчие овощи есть також весьма запрещается как све­жие, так и соленые.
8. По вечерам ужинать понемногу позволяется, однако так, чтоб после ужина часа два или три еще не спать, а лучше тому воды будут действовать, кто не будет ужинать.
9. После обеда вовсе спать запрещается. Промеж обедом и ужином, от крайней жажды стаканов два или три полпива, или легкого нива выпить можно' а ежели у кого полпива или легкого пива нет, тому лекарственную воду от жажды пить позволяется.
10. Буде у кого сии воды остановятся, что на низ или мочею не будут дей­ствовать, то лекаря спроситься надобно, и с его позволения и совету, что при­кажет, или какое лекарство даст, так и делать.
11. Когда окончается употребление вод но совету лекареву, то проносное от него взять надлежит и потом несколько дней отдохнуть до отъезду надобно; а за лекарство настоящую цену платить помянутому лекарю, что надлежит.
12. Сие все, во употреблении сих вод, весьма хранить, и ради своего здо­ровья по окончании питья тех вод еще по последней мере три или четыре недели таким же образом в нище и питье каждому себя содержать; ибо по отпитии вод более действа от вод бывает, и человек послышится нежели во время питья; и для того зело вышеписапное время себя хранить надлежит, и почитай пуще.
13. Время питья вод летом в Июне и Июле, а именно: когда теплые дни; зимою с половины Генваря, Февраль весь и Март до половины, когда моро­зы; ибо те воды действительны суть в жары и морозы, а весною и осенью не действительны, для того, что от тали и от дождей другая вода примешает­ся и оную испортит. Во время же пития вод, также и по отпитии оных зимою и осенью, надобно отнюдь из избы не выходить и стужи весьма беречься: ибо уже ныне, при присутствии Его Царского Величества, опыт тому был: кото­рые выходили, те долго гортанью и грудью болели...

Указ Его Царского Величества на Дохтурские правила. Понеже Господь Бог по своей к нам милости здесь такую целебную воду явить благоволил (которая прежде незнаема была), которую не только многие больныя исцелением своим освидетельствовали, но и мы сами с своею фамилиею и многих знатных персон присутствием и употреблением оных вод все пользу получили. И могу сказать, что паче других вод, которыя мы двои, а имянно Пирамотския и Шпаданския употребляли, от сих пользу получили. Того ради повелели мы вышепомянутые правила дохтурам написать, как оные воды употреблять, и какой порядок в житье и во употреблении пищи и питья содержать, дабы неведением вместо пользы, паче траты здоровью своему не принес, и тем сен от Бога дарованный дар, хулы от неразсуждения простых людей не восприял. Буде же кто от упрям­ства своего сих регул хранить не станет, таких до употребления тех вод допус­кать не велели. Напечатано в Санкг-Петербурге 1719 году, марта в 20 день».

Очевидно, что многое в «Дохтурских правилах» соответствует реко­мендациям Л. Л. Блюментроста по здоровому образу жизни.

На какие же образцы европейской медицинской литературы ориенти­ровались авторы этих правил? Сохранившийся в Российском государ­ственном архиве древних актов текст с правками Петра I свидетельст­вует, что в основу «Дохтурских правил» были положены «регулы», принятые на курорте Пирмонт. Пирмонтские правила были переведены для царя на русский язык И.-В. Паузе¹¹.

¹¹ Паузе в 1701 году приехал в Россию из Германии, был директором гимна­зии Глюка, сотрудничал с Л. Л. Блюмснтростом. После основания Академии наук в 1724 году стал ее переводчиком.

Курорт Пирмонт имел холодные, с железистым составом источники и подходившие, по мнению докторов, к местным условиям правила лече­ния. Одной из важных составляющих лечения при этом был активный моцион во время употребления воды и диетическое питание (странным выглядит отказ от употребления овощей и фруктов, но о витаминах тогда ничего не было известно). Царь попытался урегулировать и вопрос об употреблении алкоголя (приспособив к местным условиям), который пирмонтские рекомендации не отвергали совсем (вино и пиво). Петр I сократил некоторые подробности и в целом сохранил установки перво­источника.

Важным условием правильного лечения было согласование с курорт­ным врачом самой возможности лечения на источнике. Доктор Ремус в своей публикации в 1720 году указывает, что курс лечения на олонецких водах продолжался 3-4 недели и марциальную воду начинали пить с 1-1,3 литра в день и доходили до 3,3-4 литров. Эту дозу сохраняли не­сколько дней, а затем постепенно уменьшали. В отдельных случаях воду пили с английской солью. Главный результат, которого ожидали доктора, - «очищение организма и прилив жизненных сил». Совершенно очевидно, что, как и «Дохтурские правила», эти нормы были проверены опытным путем на одном из курортов Европы, скорее всего в Пирмонте или Спа.

Царь очень дорожил репутацией источника и через некоторое время после первого указа издал в марте 1720 года второй, который предупреж­дал, что при неправильном употреблении вод больные пользы не полу­чат, а только навредят здоровью.

А случаи неудачных лечений, судя по всему, участились. Для уточне­ния обстоятельств подобных неудач царь отправляет в 1720 году на оло­нецкий источник своего бывшего денщика, ас 1718 года - генерал-полицмейстера только что учрежденной в Петербурге полиции А. М. Де-виера. Можно сказать, что Девиер на марциальных водах выполнял ту же миссию, что и при проведении введенных в столичный быт в 1718 году царем ассамблей: контролировал, как вводится новое для россиян. Рас­следовав на месте неудачные лечения, он написал Петру, что некоторые из больных «не содержали регульно как в пищи, тако в питии напитков и в необычайном сне пребывали.. .и оные воды к здравием пользы им не показали». Он также сообщал, что многие ездят на источник, не спросясь докторов, а только «высмотря в реестре» (Девиер имел в виду перечень болезней в публикации о водах). Царь в своем новом указе назвал таких больных «сущими невеждами», не рассуждающими «о нерегуляр­ных своих и глупых поступках» и потому порочащих «то вышеноказан-ное дарование Божие, которое и оценить не мочно».

Первые разработки рекомендаций для лечения минеральными вода­ми восходят, вероятно, к истории Карлсбада. В основе карлсбадского метода лечения долгое время лежали исследования локетского врача Вац­лава Паэра, изложенные в «Трактате о курорте императора Карла IV», который вышел в свет в 1522 году. Автором была сделана попытка объяс­нить происхождение источников, разобраться в их химическом составе, здесь же имелся перечень болезней, которые можно излечить на курорте. Рекомендуемая в «Трактате» диета выглядит разумной и вполне совре­менной. Книга Паэра, как считают историки курортов Западной Европы, внесла коренной переворот в систему лечения карлсбадскими водами, так как автор советовал чередовать через день прием ванн с питьем воды, причем рекомендуемое для внутреннего употребления количество воды было невелико - от 3 до 7 стаканов в день. Ванны Паэр также предлагал принимать недолго.

Следующим исследователем, регламентировавшим лечение в Карлс-баде, был уроженец курорта доктор Фабиан Суммер. Его книга вышла в 1571 году и вскоре была переведена на немецкий язык, оттеснив реко­мендации Паэра. Мнения врачей в начале XVII века на систему лечения в Карлсбаде разделились. С медицинской точки зрения, предписания Суммера - шаг назад: пациенту полагалось выпивать ежедневно от 11 до 60 чашек минеральной воды. Такое лечение, мягко говоря, не было при­ятным и являлось большой нагрузкой на организм. Кроме того, пациент должен был обильно потеть, для чего проводить время в жарко на­топленной комнате - лежа и сильно закутавшись. В ванне больные на­ходились до 10 часов ежедневно, в некоторых случаях даже больше. По мнению доктора Суммера, болезнь должна была «выйти» через поры кожи... Можно не сомневаться, что пациенты с облегчением восприни­мали окончание курса лечения. Такие установки существовали в Карлс­баде еще в первое десятилетие XVIII столетия. В своих заметках о ле­чении в Карлсбаде в 1705 году рассказал князь Б. И. Куракин, который начал пить воды с 15 стаканов в день и за 9 дней («один кур») выпил 236 стаканов, в последние 4 дня выпивая по 33 стакана, и, кроме того, «имел пот великий» почти ежедневно. Куракин отметил так же меру стакана - как «рюмка для ренского» и первые впечатления о лаком питии: «вельми было противно». Скорее всего, в 1711-1712 годах Негр I лечился по методике Суммера.

С развитием химии и медицины в начале XVIII века изменяется система лечения водами. Профессор Галльского университета Фридрих Гофман расширяет круг лечебных факторов Карлсбада, предлагая боль­ным воды других источников (кроме Вржидло), открывает новый способ добычи соли из минеральной воды. В 1704 году Гофман выступил про­тив грубых эмпирических лечений и предложил твердые правила, после чего, как считают историки медицины, «эта отрасль врачебной науки приняла вид ученый». Его труды были хорошо известны и бывшему карлсбадскому доктору Готлибу Шуберту.

В указе Петра I о марциальных водах упоминается «придворный док­тор», который постоянно находится на водах. Естественно, что на сфор­мировавшихся курортах Европы пациентов обслуживал не один врач. Таким курортным доктором на олонецкие воды был определен хирург Антоний Равинель, а его помощником стал лекарский ученик Василий Козьмин. В последнюю поездку Петра на источник в 1724 году был «оп­ределен у вод жить» и лекарь Данила Васильев, что, вероятно, свиде­тельствует об увеличении количества пациентов.

В первую очередь Равинель обслуживал царя и его семью, но при­нимал и других приезжающих лечиться (в «Правилах» царь указывал на необходимость оплаты доктору за лекарства. Князь Б. И. Кура­кин об оплате написал, что в Карлсбаде «доктору дают кто что хочет»). Равинель как хороший практик попал в сложные условия: ему прихо­дилось не только обслуживать посетителей курорта, но и ездить иногда на Петровский завод для лечения иностранных специалистов. У доктора было четверо детей, сам он был не очень здоровым человеком, жало­ванья не хватало, и в 1722 году он просил Петра I увеличить содержание. В 1735 году Равинель умер, и его вдова Иудифь «Равинельша» подала жалобу императрице Анне Иоанновне, что получает от Медицинской кан­целярии всего по 100 рублей в год.

В организации лечения на курорте принимали участие разные ведом­ства и прежде всего Кабинет, который заботился о здоровье царской се­мьи, время от времени отпуская средства на лечение других боль­ных, скорее всего, по указанию царя. Так, в 1724 году из Кабинета было выдано на лечение 5 рублей капралу лейб-гвардии Преображенского полка Варлааму Кочеткову. Немалую тревогу в Кабинете вызвало сообщение об «умалении марциальных вод» в августе 1719 года по причине очень сухого лета. В результате расследования причин «умаления» последова­ло запрещение копать руду в окрестностях курорта, дополненное царс­ким «под страхом смерти».